А вы смогли бы,
Разорвав сердце надвое,
Боль свою превозмочь?
Если двоим, то-
Навеки
Или уже 
Никогда?
А? Строкой, смычком и гитарой
У вечности на краю
Растворяясь в любви безоглядной
И крича всему миру - ЛЮБЛЮ!!!
Как ты прекрасна, Светлана!!!
К полному списку статей




Образ города в творчестве Дианы Арбениной 09:47 07 июня 2010
ОБРАЗ ГОРОДА В ТВОРЧЕСТВЕ ДИАНЫ АРБЕНИНОЙ

Перед вами предания, которые рассказывают
Псы, когда ярко пылает огонь в очагах и дует
северный ветер. Семьи собираются в кружок, и
щенки тихо сидят и слушают, а потом рассказчика
засыпают вопросами.
– А что такое Человек? – спрашивают они.
Или же:
– Что такое город?
Или:
– Что такое война?
Ни на один из этих вопросов нельзя дать
удовлетворительный ответ. Есть предположения,
гипотезы, есть много остроумных догадок, но
положительных ответов нет.
(Клиффорд Саймак, «Город»)


Со второй половины девятнадцатого века в силу развития российской промышленности значительную интенсивность приобрели процессы урбанизации. Одним из следствий этих процессов явилось возникновение новых слоев городского населения и новых видов социальных отношений и конфликтов.
Эти явления достаточно быстро нашли свое отражение в русской литературе, а тема города как свидетеля и непосредственного участника описываемых событий стала одной из распространенных. К этой теме обращались в своем творчестве практически все поэты двадцатого века, в ее раскрытии находили отражение особенности их мировосприятия и – достаточно часто – реальные факты собственной биографии.
Целью данной работы является исследование образа города в творчестве лидера группы «Ночные снайперы» Дианы Арбениной.

Город выступает в качестве повествовательного пространства во многих произведениях ДА. В тех случаях, когда дается непосредственное указание, местом действия чаще всего являются Санкт-Петербург (называемый все время Питером) и Москва. Выстраиваемое для них семиотическое поле достаточно традиционно и включает в себя: Адмиралтейство, Неву (она же – «река с коротким именем»), дворы-колодцы, каналы и разводные мосты, Литейный, Невский проспект и Финский залив – для Санкт-Петербурга; Арбат, Тверскую, Неглинную, «площадь трех вокзалов» – для Москвы. Также знаками выступают такие питерские локализмы, как «шаверма» («25-й кадр») и «поребрик» («танкетка»).
Другие реально существующие города появляются в ее произведениях значительно реже. Киев (Софийский собор), Одесса (шаланды). Интересно, что для Одессы в качестве знака Дианой по каким-то причинам были выбраны еще и платаны – они встречаются в обоих стихотворениях, посвященных этому городу. Остальные города оставлены совсем без знаков и просто указываются их названия. Они могут вообще не выступают в роли повествовательного пространства, проявляясь то как яркие вспышки из прошлого, причем становясь всего лишь одним из элементов ряда («… и лас-вегас в цвету. / и все что я помню / в ту осень и лето: / пароль ICQ кофе и сигареты / и рыбок в пруду…»; «были: рига подъезды вранье / и в подушку казенную слезы…»), то упоминаясь в будущем времени («в женеве и в москве / я буду петь тебе…»; «я увижу милан и бордо / в сан-франциско куплю пистолет…»).
Поскольку в подавляющем большинстве произведений Дианы рассказывается о сложных чувствах героев, то и при описании города находит отражение внутреннее состояние лирического персонажа: «в городе моем завяли цветы. / в городе моем ушли поезда. / в городе моем только ты…»; «печаль моих городов…»; «эфир глух а город тесен…».
Также при раскрытии темы взаимоотношений героев оказывается возможным сказать о «нашем» городе при описании ситуации «еще вместе» («Реггей», «Давно не виделись: здравствуй!» – хотя и не совсем понятно, останутся ли они друг с другом). А вот в ситуации «уже не вместе» говорится о «твоем» городе («наташеньке. сан-франциско», «финский», «Грусть»). Упоминание «других городов» при этом тоже указывает на разобщенность героев («я навсегда тебя теряю навсегда. / я города с тобой меняю города»; «я люблю того кто не придет / … / кто знает маршруты ночных поездов / до дальних городов»; «и мы уже не мы. вперед. / нас ждут другие города»). В отдельных случаях наблюдается прямое отождествление лирического персонажа и города: «но ты / мой омут мой париж / не для меня построил город / не ко мне туда спешишь»; «ты город. ты желтый прозрачный улей»; «я – вечный питер ты – москва».
Присутствует и другое явление, когда об отношениях с городом рассказывается так, как будто речь идет о живом человеке. Ему даются достаточно эмоциональные эпитеты «неприкаянный», «чертов», «пленительный», «таинственно-нежный», говорится о том, что «ты … обнималась часами / с этим городом. колокола вам кивали влюбленно» или «Противостояние длилось три года. В конце концов мы оба устали, и он простился со мной, благословив на прощание плевком соленого ветра и снисходительной улыбкой «вернешься» ».
Очень интересен случай с использованием знака в «чинаски». В небольшом по объему стихотворении четырежды упоминается красный неоновый конь кинотеатра «Весна». Кинотеатр с таким названием и неоновым конем на фасаде действительно существует в Санкт-Петербурге. Этот конь становится свидетелем любви героев, а вместе с ним – и весь Петербург, актуализируемый через этот знак, что свидетельствует о весьма доверительных отношениях города и лирических персонажей. Другой яркий пример – «Питер-никотин». Также очень доверительная интонация, выбранная при обращении к Петербургу, создает эффект живого общения с ним и, в принципе, подтверждает тезис о том, что про что бы Диана ни пела, получается все равно про любовь.
Все эти моменты с большой долей вероятности говорят о том, что испытываемые чувства настолько глубоки и всеобъемлющи, что для их выражения потребовался такой масштабный образ (реже, но в этом же контексте упоминаются еще и «страны»). Поэтому становится возможным подарить город своему близкому человеку, как во «Fly», или оставить его в наследство, как в «Ограде».

В таких песнях Арбениной, как «Питерская», «Черное солнце», «31-я весна», город выступает как полноправный участник событий.
Главным персонажем «Питерской» становится небо, живущее в «этом городе» и родившееся одновременно с ним («небу триста лет»). Весь текст построен даже не на противопоставлении, а на сравнении «в небе – под небом». И оказывается, что в небе – усталость и невозможность ничего изменить («пулю в лоб себе пустило небо / но дышать увы не перестало»), а под небом «маршируют сосны» (мотив «хождения строем», неприемлемый для любого творческого человека), отутюженные с похмелья лица прохожих и любовь, превратившаяся в рутину («перед сном чтоб поскорей забыться»). Здесь тоже «ничего не может измениться» год от года, «здесь» остаются птицы, утратившие способность летать и не могущие подняться в «небо» к замерзшим звездам.
В «Черном солнце» рассказывается о Санкт-Петербурге как о городе «тёмных» (и одновременно «темных») девочек-дев-дам, вяжущих свои жизни и души «морскими узлами». Эти «странные пары в несчастной жестокой стране» вряд ли найдут хоть какое-то понимание и сочувствие у «хмурых прохожих» и вынуждены искать поддержку друг у друга. Возможно, в противостоянии с внешним миром такая любовь действительно оказывается «честнее и лучше». Город жесток, «здесь не голландия здесь безысходная балтика» (впрочем, автор данной работы, с пониманием относясь к заявленной проблеме, все-таки далеко не все проявления голландской толерантности хотел бы видеть в России). Весь пейзаж освещен черным солнцем, одновременно пугающим героиню-рассказчицу («черное солнце … / мне страшно здесь видеть тебя») и в то же время завораживающим и оставляющим хоть какую-то надежду («останься на небе не надо! останься на небе останься!»). Но спасения не будет, «будущее остывает в окрестностях питера» и все, что остается – навсегда «закостенеть в болотах».
«31-я весна». Песня, которую сама Диана часто приводит в пример того, как по-разному воспринимается ее творчество различными людьми.
В отличие от «Черного солнца», где образная структура очень четкая и почти физически ощущаема, в этой песне она оказывается весьма амбивалентна. Невозможно дать однозначное и не вызывающее дополнительных вопросов толкование таких образов, как «гусары в окна», «зеленым яблоком железо запоет», «в соломе крылья паутина провода». Они могут восприниматься лишь на уровне эмоций, как абстрактная живопись. Единственное, что допускает достаточно определенную трактовку – это создаваемый автором обобщенный образ некоего дальневосточного города (совсем необязательно Магадана), на что указывает упоминание «японских лагерей» (видимо, не таких далеких) и тот факт, что в него «в любое время не доходят поезда». Город неуютен, он продувается солеными морскими ветрами, а по улицам бродит 31-я весна и бьет стекла в порыве ревности. «Этот март» разъединяет героев и будет длиться вечно, пока они находятся здесь. Сами они проявляют свои чувства достаточно сумбурно и непонятно («ты станешь слаще» и «я мягким тигром сторожу тебя в окне»), ключевым словом при описании взаимоотношений оказывается «неблагодарно». Нежность уже не для них, это качество «обалдевшей» воды, которая, приобретая его, оказывается «несовершенна». А окончательные действия героини – резкие, словно ответная реакция на «битье стекол»: «а я / к тебе стремлюсь я нагибаюсь до земли», но и они не приносят результата. Единственное, что можно сделать – проститься с этим городом и этой весной, а вместе с ними – и с любимым человеком.

Кроме того, самостоятельную семантику в творчестве Арбениной имеют такие элементы, как кинотеатры, вокзалы, крыши домов и трамваи.
С крышами домов связана потенциальная опасность, которая четко осознается героиней («трамплины крыш что были бережны со мной. / прекрасен мир их красотой / до той поры пока они вдруг не становятся чертой…»), но при этом часто игнорируется («бренчу монетами смеюсь / хожу на крыши и в кино…»; «иду к тебе по кровле крыш / … / и я сорваться не боюсь…»; «и без страха ступаю по питерским крышам…»). Впрочем, эта опасность остается вполне реальной. С высотой (хотя и не только с ней) у Дианы связан еще и мотив самоубийства: «мужской пиджак и туфельки по крышам / как весело и славно падать вниз…»; «следов не узнает скрипящий карниз. / но что же мне делать с палящим «люблю» / отравленным камнем толкающим вниз?»; «… могла бы уйти с тобой / выбросив горло в пролет окна». Возможно, именно в этом контексте может быть интерпретирована лакуна в песне «Реггей»: «а я с каждым разом все слабее. а я с каждым разом все сильнее / хочу залезть на крышу».
Трамваи упоминаются в тот момент, когда лирическая героиня испытывает чувство тревоги или неустроенности. Они не вызывают это ощущение сами по себе, но упоминаются в контексте при его описании: «трамваи звенят на ходу. / спускается вечер приносит тревогу…»; «а только грязь да остановки / но без трамвая…»; «Асфальт». Многократно повторяемое «трамваи» при исполнении «Редкой птицы» создает ощущение некоторого дискомфорта, которое возникает, даже если не знать о том, какую роль они сыграли в судьбе адресата песни.
Кинотеатры и вокзалы несут во многом схожую двойную функцию. С одной стороны, с применением этих образов реализуется мотив соединения героев («я поцелую тебя как тогда в кино…», «Песня для Кейва»; «я торопиться к тебе не устала. / рельсы как спички. убогий и нищий / плывет вокзал», «Всхлип»). Но они же используются и при описании одиночества лирического персонажа: «это лето ночных кинотеатров / где нет никого…», «Этот дом»; «одиночество есть. и таится в вокзалах…». В этом случае для героини оказывается более важным собственное восприятие образа, чем объективная действительность: «некого встречать пустой вокзал / как южный город в холода». Поезда по-прежнему прибывают на перрон «битком набиты», но вокзал пуст. Можно кричать о себе посреди переполненного перрона, все равно никто не услышит, потому что не услышит тот единственный, кто нужен сейчас и кого нет рядом.

В целом в творчестве Дианы Арбениной город предстает как весьма многогранный образ, в зависимости от художественной задачи приобретающий различные, порой противоречивые черты. Образ рассматривается автором с различных позиций, ему придаются различные функции. В его раскрытии находит отражение сложное и контрастное мироощущение самого автора.



автор: Редрик Шухарт

  10:07 07 июня 2010,   автор:   Фанни 

Редрик Шухарт, спасибо за Вашу очередную работу!
Действительно,я тоже замечала, что в творчестве Дианы особенно подробным и "выпуклым" является образ города (тогда как у Светы, как кажется, такое же ключевое место занимает образ дома).

Чего, как мне показалось, недостает в Вашей работе: почти не рассмотрены произведения, посвященные Магадану. А ведь он присутствует в произведениях Дианы не в меньшей степени, чем Москва и Петербург! Во всех ее ранних стихах (91-94 гг.) городское и окологородское пространство представлено очень ярко.
В остальном же - никаких замечаний, очень интересная работа!
Фанни
  11:04 07 июня 2010,   автор:   Редрик Шухарт 

Спасибо за замечания, я подумаю над ними (уже, правда, больше для себя). А Вы не могли бы тогда еще указать эти стихотворения?
Редрик Шухарт
  12:40 07 июня 2010,   автор:   Фанни 

Да, конечно. Я сейчас копилку просмотрела - нашла несколько текстов, в которых, как мне кажется, явно присутствует образ Магадана, или по крайней мере, его мимолетное упоминание:
31 весна
Асфальт (версия № 1)
Города
И опять темны дороги глаза
Лето (Осени хочу)
Лист филь
В стиле регги
Тугая ночь
Ты тоньше
Всегда
когда горит свет
Черный табурет
Я опять ушел
Она
Рубеж
ничего не происходит
Редрик Шухарт
  23:48 15 июня 2010,   автор:   Yulana 

Спасибо за интересное исследование. «Невозможно дать однозначное и не вызывающее дополнительных вопросов толкование таких образов, как «гусары в окна», «зеленым яблоком железо запоет», «в соломе крылья паутина провода». Они могут восприниматься лишь на уровне эмоций, как абстрактная живопись» – на мой взгляд, просто очень хорошо!

Но, как всегда, возникли мелкие соображения, которыми захотелось поделиться.

1) о том, «чем руководствовался автор при написании работы»

После прочтения фрагмента о «питерской», «черном солнце» и «31-ой весне» у меня возникло устойчивое впечатление, что в ходе анализа Вы старались руководствоваться ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО текстами песен.

Т.е., скажем, как бы «не знали» о «копилке» Апреля и комментариях Дианы:

Старчат с ДА 18 декабря 2002 в 17:00 http://www.starchat.ru/forum/84/answers/full/
Вопрос: вопрос про "черное солнце". все-таки, для Вас это человек или скорее "антиутопический образ?" ответ Д.А: человек.

Из интервью Л. Вайнрибу (журнал ОМ) в январе 2001 г.
ЛВ: Про что она? Диана Арбенина: Прощание с городом. ЛВ: Куда не ходят поезда? ДА: Да, Магадан. Туда только самолетом можно добраться. 12 часов лететь. ЛВ: “И губы часто здесь обветрены мои” – там плохая погода? ДА: Ага. Дует со страшной силой. Ветер такой, что всех сносит в океан.

Имели право? Безусловно. Но откуда тогда уточнение «совсем необязательно Магадан»? Или – дальше по тексту – упоминание о судьбе адресата «Редкой птицы»? ИМХО, в рамках заявленной позиции немного странные замечания, свидетельствующие о каком-то «дополнительном знании»))

2) о «питерской» («маршируют сосны»)

Я совершенно согласна, что «хождение строем» очень часто совершенно неприемлемо для творческого человека. НО! Мы ведь имеем дело с «НОЧНЫМ СНАЙПЕРОМ», которая не раз пыталась объяснить, что такое «интеллигентный милитаризм», в частности, говорила (http://aprel.pp.ru/events/155#2092): «я достаточно тепло отношусь ко всяким военизированным штукам, это у меня от деда», или там же: «война для меня – это проверка сил и дисциплина. Испытание стойкости, каких-то душевных качеств». А уже в новейшие времена, как Вам отлично известно, совершенно сознательно выбрала для названия последнего альбома слово «армия», спела «я прикажу им сшить шинели и надраить сапоги», и сама снялась в клипе в военной форме. Поэтому мне кажется спорным тезис, будто у ДА «марширующие сосны» ассоциировались с неприемлемостью «хождения строем».

Кстати, при чтении вспомнила об одном отрывке из «Письма к Дине» Ольги Гусевой от 17 июля 2004 года (http://jo-k-er.livejournal.com/75334.html), также «вобравшем в себя» сосны Финского залива. Может быть, если не встречали, Вам будет интересно?
«Все ценности, все значимости, все общепризнанные приоритеты грохнулись к чертовой матери! А так были могучи и прекрасны. Как сосны вдоль Финского - гордые и облагораживающие душу естественным природным импульсом. И вдруг где-то под Зеленогорском натыкаешься на стайку японских, может, и не действительно японских, полу-японских каких-нибудь. А они такие нежные - щекой прижаться хочется! Такие неотсюда, каких и не искалось никогда, потому что в голове близко не было, что есть такое на Земле. И сразу понимаешь, что украшение нашего залива - просто высокомерные корабельные палки!»

3) снова о «питерской» (текст vs исполнение)

Если бы я никогда НЕ СЛЫШАЛА «питерской», то после прочтения посвященного ей абзаца, передала бы свое ощущение словами «безнадёга точка ру»)). Вместе с тем, такого ощущения никогда не возникало при прослушивании песни ни в «каноническом», ни в ином исполнении. Наоборот, «ничего не может измениться» всегда поется, на мой взгляд, с примесью какой-то удовлетворенности, иногда даже гордости оттого, что дела обстоят именно так. Поэтому, может быть, стоило бы добавить одно предложение с упоминанием ХАРАКТЕРА МУЗЫКАЛЬНОГО ИСПОЛНЕНИЯ, тем более, что дальше по тексту подобная отсылка есть: «Многократно повторяемое «трамваи» при ИСПОЛНЕНИИ «Редкой птицы» создает ощущение…»?

4) наконец, немного формалистского «занудства» (как же без него?)))

В работе есть 3 вида перечислений:
а) только цитаты – «… и лас-вегас в цвету. / и все что я помню / в ту осень и лето: / пароль ICQ кофе и сигареты / и рыбок в пруду…»; «были: рига подъезды вранье / и в подушку казенную слезы…»;
б) только названия – «наташеньке. сан-франциско», «финский», «Грусть»;
в) цитаты и названия вперемешку – «трамваи звенят на ходу. / спускается вечер приносит тревогу…»; «а только грязь да остановки / но без трамвая…»; «Асфальт».

Может быть, названия указывать ВСЕГДА и по какому-то одному принципу?

Пример.
Есть:
Они могут вообще не выступают в роли повествовательного пространства, проявляясь то как яркие вспышки из прошлого, причем становясь всего лишь одним из элементов ряда («… и лас-вегас в цвету. / и все что я помню / в ту осень и лето: / пароль ICQ кофе и сигареты / и рыбок в пруду…»; «были: рига подъезды вранье / и в подушку казенную слезы…»), то упоминаясь в будущем времени («в женеве и в москве / я буду петь тебе…»; «я увижу милан и бордо / в сан-франциско куплю пистолет…»).
Могло бы быть:
… причем становясь всего лишь одним из элементов ряда: «… и лас-вегас в цвету…» («виноград»), «были: рига…» («at last»), то упоминаясь в будущем времени: «в женеве…» («актриса»), «я увижу…» («бабушки»).

Я понимаю, что это сильно перегрузит текст, но ведь речь идет о научном исследовании, да?

А вообще на сегодняшний день «траектория городов» ДА, на мой взгляд, выглядит так: Магадан (который – и тут Фанни совершенно права – никак не может быть причислен к разряду «остальных») –– Питер (ставший со своими «кинотеатрами, вокзалами, крышами домов и трамваями» тем, чем стал для Булгакова Киев, – Городом) –– далее везде… У Москвы же, про которую еще в 2007 году: «Здесь у меня собака, а в Питере – город, который я люблю»)), появился шанс обрести особый статус, благодаря детям.
Yulana
  17:56 16 июня 2010,   автор:   Редрик Шухарт 

На этой неделе дел по горло. Я Вам в субботу подробно отвечу.
Yulana
  14:50 19 июня 2010,   автор:   Редрик Шухарт 

Ну вот, почти все подвиги совершены, и теперь появилось время, чтобы ответить Вам.

Про копилку.
«Чем руководствовался автор при написании». Кстати, спасибо за корректную формулировку, еще в таких случаях спрашивают «что перед этим курил автор». :)) Не курю.
Будете смеяться, но я действительно не смотрел комментарии ДА к «31-й весне», «Питерской» и «Черному солнцу». После просмотра:
- «31-я весна». Действительно, речь идет именно про Магадан, поэтому вопрос об «обобщенном образе некоего дальневосточного города» снимается.
- «Черное солнце». В копилке есть и другой комментарий Дианы по этому поводу:
«Черное солнце: Лето 2000 года. Питер. Невский. Шпарит Цельсий. Плавится асфальт. Я не хочу верить в то, что вижу. Я пишу песню».
И еще (берег на будущее, но ладно, потом повторюсь):

Ночь! Я уже нагляделась в зрачки человека!
Испепели меня, черное солнце – ночь!
(Марина Цветаева. «Бессонница», № 8)

Так что образ, скорее всего, собирательный.

«Мотив хождения строем».
Под «хождением строем» я понимаю не армейскую службу и не «интеллигентный милитаризм», а всеобщую обязаловку, уравниловку и потерю индивидуальности, которых и в повседневной жизни хватает. Они не могут быть приемлемы. А «Письма к Дине» как-то встречались в одной из групп Вконтакте, но я их тогда довольно бегло просмотрел; спасибо за ссылку, перечитаю более внимательно.
И раз уж речь зашла о «всяких милитаризированных штуках». В предыдущей теме в качестве примера ляпа Вы привели цитату из «Рулетки»: «Прощально к тебе наклонюсь, а в барабанЕ две пули… Мы вместе спустили куркИ…». Здесь как раз все логично. Один револьвер в руке у героини, у него в барабане две пули (не пули, а патрона, строго говоря). Не по-македонски же она себе в голову стреляла?! Второй – у другого персонажа, и они одновременно спускают курки обоих револьверов. Отсюда и множественное число (а курки действительно спускают, а не нажимают на них).

«Питерская». Текст versus исполнение.
Очень полезное замечание. Если соберусь это напечатать где-то еще, обязательно учту.

Цитирование и названия.
Да, это действительно научная работа (по крайней мере, претендующая на научность).
Считаю возможным приводить в качестве примера только названия, так как есть случаи, когда у незнакомого с творчеством «снайперов» читателя цитата вызовет только вопросы, как в примере с «Грустью»: «я люблю твой город». Казалось бы, все хорошо, при чем здесь «не вместе»? Чтобы понять, что речь идет именно о моменте расставания, нужно знать весь текст песни.
Предложение при цитировании указывать источник вполне приемлемо, только я за более развернутые цитаты, чем те, которые Вы предлагаете.
Цитаты и названия вместе. Наверное, действительно стоит отказаться от их смешения.

Магадан.
Фанни и Вы убедили меня, что в творчестве Дианы этот город вовсе не является «городом-туристом» и его образ следует рассмотреть более подробно. Если не ошибаюсь, это первый раз, когда ваши мнения совпали. :))) Но пока тайм-аут, нужно время все обдумать.

Спасибо за Ваши вопросы!





статьи 
Из жизни привидений:
Все из рубрики »»
Dusya: Выборы, "электоральное поведение", итоги года и общая целесообразность.
Dusya: "Сливки с Огоньком"
Dusya: Бес'предельная осень
Dusya: 19 августа.
Dusya: Дважды в тему.
Материалы к сборнику очерков о стихах:
Все из рубрики »»
груша: Неужели не я
Олеся: Завоюй меня. Любовь ещё быть может…
Я_помню: Блюзы гор.
груша: "Я в этом марте, в этом марте навсегда..."
Фанни: О наших литературоведческих перспективах
Навстречу 15-летию НС:
Все из рубрики »»
Dusya: А давайте подумаем вместе!
наши мысли о них:
Все из рубрики »»
Arbekova: ВТВ: адресат(ы). Ч. 1
Джулька: Диане
Arbekova: Конец связи
Arbekova: Цитируя друг друга даже в лютую зиму…
Тюпа: ЭФФЕКТ БУМЕРАНГА
ощущения:
Все из рубрики »»
_Ksenija_: Два часа рядом со снайперами
Arbekova: Об аудиокниге "Я говорю. Бег"
Arbekova: Без имён
Arbekova: Delirium
Arbekova: Сказки создают не фанаты, сказки создают любители
Просто стихотворение - благодарность за творчество:
Все из рубрики »»
Anna87: Посвящение
снайперский юмор:
Все из рубрики »»
Фанни: лирическое посвящение от Ольги Алексеевой
cpr: Паттерн - "Ехать вместе"
Сестра Милосердия: Робинзон - 2006
Сестра Милосердия: Глава Первая и Последняя, в которой обитатели Странного Места встревожены пожелтевшим документом
Сестра Милосердия: Про Это
Сургановедение:
Все из рубрики »»
Lenzz: Мир женщины в творчестве Светланы Сургановой
Arbekova: Воздух (не столько о песне...)
Lenzz: Самая весенняя группа – Сурганова и оркестр
Lenzz: Значение белого цвета в творчестве С. Сургановой
delada: Песни на чужие стихи - оригинал и вариант Светланы



Апрельский Альманах
(сборники 2003-2004гг.)
Просто жизнь...
Ощущения
Стихи

 

© 19august93.nsarchive.ru
0.042