 |
|
|
СВЯЗЬ ПОЭЗИИ ДИАНЫ АРБЕНИНОЙ
С ПРОЗОЙ ЭРИХА МАРИЯ РЕМАРКА
Поскольку первоначальный вариант статьи пишется для «Апреля», я не буду много цитировать Диану. Знакомые с ее творчеством люди легко поймут, какие именно строки ДА имеются в виду. И про «Гонщика» не буду повторяться – Р. Ш.
Эрих Мария Ремарк – один из наиболее популярных и читаемых в нашей стране зарубежных писателей. Он достаточно своевременно получил известность и признание читателей в Советском Союзе. Советская критика также относилась к нему достаточно благожелательно, но при этом основное внимание, как правило, уделялось социальной (в частности антивоенной) составляющей его творчества и его влияние на современный литературный процесс также рассматривалось именно в этом аспекте. В частности, вопрос о «ремаркизме» в русской литературе возник в критических дискуссиях вокруг «прозы лейтенантов» (такие авторы, как В. Астафьев, Г. Бакланов, Ю. Бондарев, В. Богомолов, В. Быков, Б. Васильев, Ю. Гончаров, Вяч. Кондратьев и др.).
В настоящем исследовании мы попробуем выделить другой уровень «присутствия» немецкого писателя в отечественной литературе и рассмотрим связь его творчества с творчеством современного поэта и музыканта, лидера группы «Ночные снайперы» Дианы Арбениной.
В своих интервью ДА сама не раз называла Э. М. Ремарка в числе своих любимых писателей:
«– Диана, а кто твой любимый писатель и почему?
– Давай, выберу навскидку? Меня научили читать в три года. В пять лет я прочитала «Отцы и дети». Все было очень быстро. Читала очень много, долго перечислять. Однако, отвечу – Ремарк («Три товарища», «Тени в раю», «Черный обелиск»), а из наших – Тургенев» [11].
Именно в связи с его творчеством может быть объяснен один из самых известных и загадочных образов в поэзии Арбениной – «зеленым яблоком железо запоет» («31-я весна»). В романах Ремарка с зеленым яблоком неоднократно сравнивается небо:
«На фоне зеленоватого, как яблоко, вечернего неба броско выделялся сверкающий красный контур огромной бутылки “Дюбонне”» [2, С. 320]; «Они шли по Елисейским полям. В предвечернем, зеленом, как яблоко, небе висел бледный полумесяц» [2, С. 398]; «А небо стало цвета зеленого яблока, опустился очень тихий вечер» [4, C. 350]; «Поэтому я продолжаю писать, но часто мои стихи кажутся мне серыми и надуманными в сравнении с вечерним небом над крышами, которое сейчас становится яблочного цвета, а лилово-пепельный дождь сумерек уже затопляет улицы» [9, С. 26].
Интересно, что одна из иллюстраций для книги ДА «Аутодафе» выполнена Виолеттой Суровцевой в полном соответствии с «ремарковской» трактовкой образа зеленого яблока [1, С. 43, 185]. В таком случае вполне логично предположить, что железо – кровельное (аналогия – «как звон железных крыш» в песне «Paris»). Используя цитату из «31-й весны», становится возможным построить цепочку, выводящую на образ, ставший в творчестве Арбениной сквозным:
«актриса уронила запах тлена на лацканы своей последней роли. мужской пиджак и туфельки по крышам» («мне холодно вчера») → «зеленым яблоком железо запоет. ты станешь слаще» («31-я весна») → «моя dolce актриса» («солнце движется набок») → «моя актриса» («Актриса»).
Наиболее полно образ актрисы выделяется и раскрывается в одноименной песне. А что у Ремарка? Именно актрисе Жоан Маду, героине «Триумфальной арки», немецкий писатель отдает фразу «Не важно. Я буду ждать тебя» [8, С. 328], ставшую рефреном в песне ДА. Как помнят читавшие роман, Жоан не дождалась. Диана же, со своей стороны, превратила «Актрису» в песню о верности, для героев которой измена просто невозможна.
Цитирование «Триумфальной арки», причем значительно более подробное, обнаруживается и в другой жизнеутверждающей песне Арбениной (порядок предложений сохранен):
«Жоан вышла из "Шехерезады". Она открыла дверцу такси, в котором находился Равик.
– Поедем, – сказала она. – Уедем отсюда. К тебе.
– Что-нибудь случилось?
– Нет. Ничего. Просто мне опротивели ночные рестораны.
– Минутку. – Равик подозвал цветочницу, стоявшую у входа. – Мамаша, – сказал он. – Давай все твои розы. Сколько за них? Только не сходи с ума.
<…>
Он взял розы. – Вот чем я заглажу свою вину – ведь утром ты проснулась одна и ушла без завтрака, – сказал он Жоан и положил розы в машине у ее ног. – Хочешь еще выпить?
<…>
Равик назвал шоферу адрес. Откинувшись назад, он положил голову на спинку сиденья. Его рука все еще лежала на руке Жоан.
<…>
Жоан стояла у двери во мраке. За плечами у нее струился серебряный свет. Все в ней было тайной, загадкой, волнующим призывом» [8, С. 132-135].
Как видно, для почти полного внешнего совпадения не хватает одной существенной детали. Недостающее звено обнаруживается в романе «Ночь в Лиссабоне»:
«И сразу показалось, что тишина ночи наполнена не дыханием роз, а горьким запахом полыни и тления» [6, C. 96].
И снова, как и в случае с «Актрисой», при внешнем совпадении наблюдается разница по существу. Предчувствие надвигающейся войны, постоянное чувство опасности и неуверенности в завтрашнем дне у Ремарка – и бесшабашность, всепобеждающий оптимизм, «УПОЕНИЕ от состояния влюбленности» [10] – у Арбениной.
Конечно, навряд ли Диана собиралась полемизировать с Ремарком, когда писала «Актрису» и «Ты дарила мне розы». Но есть у нее также стихотворение, совпадающее по настроению. Это «бредбери». В нем нет совсем очевидных цитат, но сам сюжет и атмосфера вполне соотносятся с историей Адольфа Бетке, одного из героев романа «Возвращение», пришедшего домой с фронтов Первой мировой («конец войны пришелся на ноябрь») и обнаружившего измену жены. Простив ее и попытавшись начать все заново, он переезжает в город, но так и не находит сил забыть о случившемся.
«Адольф следит за каждым движением жены и представляет себе другую – молодую, веселую женщину, которая жила в его воспоминаниях и которую он не может забыть. В нем вспыхивает досада, и он раздраженно бросает ей:
– Верно, все о нем думаешь, а?
И оттого, что она смотрит на него широко открытыми глазами и он сознает свою несправедливость, он сверлит все глубже:
– Должно быть, так и есть. Ты ведь раньше такой не была? Зачем ты вернулась ко мне? Могла у него остаться!
<…>
Ему становится невмоготу, он уходит и бесцельно бродит по улицам, останавливается, ничего не видя, у витрин магазинов и бежит туда, где светло. Звенят трамваи, проносятся автомобили, прохожие толкают его, и в желтом свете фонарей стоят проститутки. <…>
– Ты веселая? – спрашивает он и идет с ними, довольный уже тем, что слышит и видит что-то такое, что может отвлечь его от самого себя.
Потом он снова слоняется без цели, домой идти не хочет, и вместе с тем домой его тянет. Он переходит из пивной в пивную и напивается до бесчувствия» [5, С. 432-433].
Да и про «дождь как у бредбери» вполне можно было бы сказать «дождь как у ремарка»:
«Она подошла к окну и посмотрела во двор отеля "Ланкастер". Могучий старый каштан простер к мокрому небу свои старые руки.
– Дождь, – проговорила она. – Я выезжала из Вены – шел дождь. Проснулась в Цюрихе – по-прежнему дождь. А теперь здесь... – Она задернула портьеры. – Не знаю, что со мной творится. Наверно, старею» [8, С. 94].
И сам этот использованный Дианой описательный прием – так же в его стиле: «Железная решетка Люксембургского дворца и за ней парк, как стихотворение Рильке <…> старинные, темные ворота, как в романах Пруста...» [8, С. 402]. Другой прием, связанный с цветопередачей и примененный ДА в стихотворении «чинаски», тоже вполне характерен для Ремарка:
«Она привстала. Теперь осветилось и ее лицо. Свет сбегал по плечам и груди, желтый, как пламя восковой свечи; он менялся, тона сливались, становились оранжевыми; а потом замелькали синие круги, и вдруг над ее головой ореолом всплыло теплое красное сияние» (1) [7, С. 111];«Женщина пошевельнулась на постели, и Брозе увидел ее лицо. От огней световой рекламы оно казалось чуть розовым – точно свершилось чудо, и она внезапно выздоровела» [2, С. 320]; «Она сидела, едва различимая в сумерках. Время от времени по ее лицу и рукам пробегал красный луч световой рекламы» [8, С. 41].
Отметим, что «бредбери» и «чинаски» были выбраны Дианой для включения в аудиокнигу своих стихов, что говорит об их важности для автора.
В принципе, о дожде в романе Ремарка можно было и не говорить – сама по себе эта связь не настолько сильна. Если бы не одно обстоятельство. В «Триумфальной арке» дождь возвращается. Под ним герой претерпевает внутреннее превращение, пересматривая свои взгляды на жизнь и любовь. И здесь возникает очевидная связь с «Рубежом»: «Счастье и несчастье казались теперь чем-то вроде пустых гильз, далеко отброшенных могучим желанием жить и чувствовать, что живешь» [8, С. 353] – «а просто жить рядом и чувствовать что жив».
Одна из самых ранних песен Дианы. Еще не родился «снайперизм», но совсем рядом ремарковские «гильзы». Тем интереснее, что и яркий образ сгоревшего дома также вполне соотносится с творчеством немецкого писателя. В романе «Время жить и время умирать» он закольцовывает сюжет:
«Элизабет подошла к кровати. – Как часто, после налета возвращаясь домой, я мечтала, что приду – а дом, оказывается, сгорел. Квартира, мебель, платья и воспоминания – все. Тебе это понятно?
– Да.
– Конечно, не воспоминания о моем отце. А все другое – страх, тоска, ненависть. Если бы дом сгорел, думала я, то и этому всему был бы конец, и я могла бы начать жизнь сначала» [3, С. 174].
…
«– Вот вещи, которые я вынес, – сказал Гребер. – Тут почти все твои платья, фотография твоего отца и постель. Могу попытаться вытащить кое-какую мебель. Еще не поздно.
– Оставайся. Пусть горит.
– Отчего? Еще есть время.
– Пусть горит. Тогда всему конец. Так надо.
– Чему конец?
– Прошлому. Нам с ним нечего делать. Оно нас только связывает. Даже хорошее, что в нем было. Нам надо начинать все заново. Наше прошлое обанкротилось. К нему нет возврата» [3, С. 236].
В другой песне из числа ранних, «Я не знаю кто ты», достаточно оригинально сделан намек на связь с «Черным обелиском». Музыкальная шутка, когда после обещания «я спою тебе моим классическим сопрано» следует совсем не сопрано, а нарочито-грубый вокал Светланы Сургановой.
«– Хозяин! Подите-ка сюда! – вдруг рявкает ему вслед тот же громовой голос.
Эдуард повертывается как ужаленный и глядит на нас вытаращив глаза. С наших морд еще не сошла та же пустая улыбка. Он смотрит на Рене де ла Тур.
– Это вы сейчас…
Рене захлопывает пудреницу.
– Что? – спрашивает она серебристым, нежным сопрано. – Что вам угодно?
<…>
– Вилли, – говорю я, – человек я легкомысленный и поэтому пережил сейчас одну из прекраснейших минут моей молодой жизни; но теперь объясни нам, что же тут произошло!
Вилли, все еще содрогаясь от безмолвного хохота, указывает на Рене.
– Excusez, mademoiselle, – говорю я, – Je me…
От моего французского языка Вилли смеется еще неудержимее.
– Скажи ему, Лотта, – фыркает он.
– Что сказать? – спрашивает Рене с любезной улыбкой, но в ее голосе вдруг снова звучат негромкие, но угрожающие басовые ноты.
Мы с изумлением смотрим на нее.
– Она артистка, – наконец с трудом произносит Вилли. – Дуэтистка. Она поет дуэты. Но одна. Куплет высоким голосом, куплет низким. Одну партию сопрано, другую басом.
Мрак проясняется» [9, С. 22-23].
К сожалению, подтвердить это наблюдение в настоящее время проблематично, поскольку после распада дуэта песня Дианой больше не исполнялась (2).
Отметим еще один оригинальный мотив в творчестве Арбениной – мотив объединения через кровь: «я пальцы умою твои / кровью что нас роднит» (Москва-Питер-Москва), «мы с тобой одной крови» («Ты дарила мне розы»), «мы кровью одной на двоих» («Бумерангом»). Что ж, как поэт, она может позволить себе реализовать то, о чем мог только мечтать герой реалиста Ремарка: «Я бы хотел осязать ее тысячами рук и уст, я бы окружил ее собою, будто скорлупой, чтобы чувствовать ее всю вплотную, кожа к коже, любя и наслаждаясь, – и все же тоскуя древней тоской, что это только кожа и кожа, а не кровь, только соединение, а не слияние» [6, С. 91].
Но даже ее персонажи, желая такого соединения, далеко не всегда оказываются к нему способны: «удивительно как много крови во мне. / никому не отдать кровь моя не в цене» («Охота на волчат»), «я могу тебе подарить сою кровь / но нормальные вены не примут её» («Они убили тебя») – «Ничто из моей здоровой крови не могло спасти дорогую больную кровь. Этого нельзя понять, как нельзя понять и смерть» [6, С. 238]. (А если учесть, ЧЕМ ИМЕННО была больна героиня «Ночи в Лиссабоне», то образуется параллель уже даже не с литературными, а жизненными реалиями).
Из рассмотренных примеров видно, что в произведениях Дианы Арбениной выделяются различные уровни цитирования Эриха Мария Ремарка:
- воспроизведение отдельных сцен из его романов с различной степенью подробности;
- основные мотивы, создающие настроение;
- отдельные образы, дающие ключ к трактовке поэзии ДА.
Наибольшее количество связей было выявлено с романом «Триумфальная арка». Даже несмотря на то, что это самое объемное произведение Ремарка, можно предположить, что Диана как-то выделяет его из других. Легко также заметить, что цитирование немецкого классика присутствует как в неизвестных широкой публике произведениях, так и в песнях, ставших «хитами». Следовательно, при изучении творчества Арбениной нужно помнить, что «сюрприз» можно обнаружить где угодно, и «растиражированность» той или иной песни не может служить для исследователя поводом пренебрежительного к ней отношения.
1 – вообще «чинаски» во многом перекликается по настроению со сценой из «Трех товарищей», откуда взята цитата.
2 – большое спасибо Фанни за консультацию.
Список литературы
1. Арбенина, Д. С. Аутодафе / Д. С. Арбенина – М.: Астрель, 2012. – 239 с.
2. Ремарк, Э. М. Возлюби ближнего своего / Э. М. Ремарк – М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2008. – 399 с.
3. Ремарк, Э. М. Время жить и время умирать / Э. М. Ремарк – М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2010. – 316 с.
4. Ремарк, Э. М. Искра жизни / Э. М. Ремарк – М.: АСТ: Астрель, 2010. – 350 с.
5. Ремарк, Э. М. На Западном фронте без перемен. Возвращение/ Э. М. Ремарк – М.: АСТ: Астрель, 2010. – 478 с.
6. Ремарк, Э. М. Ночь в Лиссабоне / Э. М. Ремарк – М.: АСТ: Астрель, 2010. – 287 с.
7. Ремарк, Э. М. Три товарища / Э. М. Ремарк – М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2010. – 380 с.
8. Ремарк, Э. М. Триумфальная арка / Э. М. Ремарк – М.: АСТ: Астрель, 2010. – 526 с.
9. Ремарк, Э. М. Черный обелиск / Э. М. Ремарк – М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2009. – 380 с.
10. Тюпа. Педагогическая поэма (о передаче «Школа злословия») [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.19august93.nsarchive.ru/think/52
11. Don’t stop! Интервью Д. Арбениной газете «Аргументы и факты» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.19august93.nsarchive.ru/show.php?member=706
автор: Редрик Шухарт
|
|
Спасибо.
С интересом прочла. Ваши наблюдения действительно дают повод несколько по-иному почувствовать те или иные стихи и песни ДА.
Однако стихотворение "Бредбери" у меня никогда не ассоциировалось с войной как таковой.
Вы пишете: "Но есть у нее также стихотворение, совпадающее по настроению. Это «бредбери». В нем нет совсем очевидных цитат, но сам сюжет и атмосфера вполне соотносятся с историей Адольфа Бетке, одного из героев романа «Возвращение», пришедшего домой с фронтов Первой мировой («конец войны пришелся на ноябрь») и обнаружившего измену жены."
Вот именно эта строка - «конец войны пришелся на ноябрь».. Я всегда считала, что речь исключительно идет о любви, т.е. конец войны - это конец любви, любовных отношений..
Вобще здесь возникает интереснейшая тема творчества Дианы, очень сложная, тонкая. Причем она простирается не только на территорию литературы, но и психологии.
Я бы определила ее так: Любовь как война.. как сражение..как борьба
|
|
Редрик Шухарт,
спасибо. За желание перечитать Ремарка. К сожалению, читала далеко не все. Для меня, как человека нетворческого, литература, музыка, поэзия и искусство являются скорее украшением жизни и трудно улавливать такие ассоциации и взаимопроникновения в этой среде. Мне всегда казалось, что другие авторы - лишь фон для творца, а получается, что еще и источник. В прямом смысле.
____________________
lebedeva,
не могли бы Вы пояснить, что Вы подразумеваете под выражением " Любовь как война.. как сражение..как борьба " ? Просто для меня это невозможная связь Любовь - Война. Война, борьба, сражение - это разрушение жизни, а любовь - это ее создание ... Разве не так ? Для меня "конец войны" - это конец Войны - конец изматывающих и разрушающих отношений. Пепелище ... Что Вы подразумеваете фразой "Вобще здесь возникает интереснейшая тема творчества Дианы, очень сложная, тонкая. Причем она простирается не только на территорию литературы, но и психологии." ? Очень хотелось бы услышать ответ именно от Вас.
|
|
Спасибо за комментарии. :)
lebedeva
Фразу «конец войны пришелся на ноябрь» я воспринимаю как привязку ко времени действия. «Марки», опять же, а не евро. Такие приметы времени, уже не нашего. А «любовь как война»… Для меня эти понятия в творчестве Дианы всегда были разграничены. Существовать параллельно – да, могут. Но чтобы пересекаться? Хотя Ваша мысль очень интересна, спасибо, что высказали ее. Наверное, действительно имеет смысл рассмотреть, в каких ситуациях ДА говорит о «войне». Просто здесь нужно исследование, посвященное героям «снайперской» поэзии. Но на это требуется много времени.
Васенька
Ассоциации и взаимопроникновения… Просто это мое слишком уж рациональное мышление, издержки математического образования :) Даже поэзию воспринимаешь во многом через рассудок.
А Ремарка перечитайте :)
|
|
Очень интересная статья, спасибо.
Я сама увлекаюсь Ремарком, но никогда ранее не замечала такого влияния его творчества на стихи Дианы.
Но по поводу "я спою тебе моим классическим сопрано" - вряд ли это аллюзия на "Черный обелиск", разве что просто совпадение. Ведь в одном из интервью Диана говорила, что когда-то пыталась поступить в консерваторию, и ей приемная комиссия сказала, что у нее "классическое сопрано, но сломан аппарат" (см. интервью в копилке Омск-1998).
А вообще статья замечательная)
|
|
Редрик Шухарт, спасибо за статью! очень увлекательно! Тоже захотелось перечитать Ремарка)) А то многие из приведенных вами аллюзий уже не припоминаются, в каком они там контексте были...
И кстати, хотела бы дополнить. Для меня всегда самой "ремарковской" песней Дианы была "Бу-Бу". Несмотря на то, что у нас здесь уже ее подробно проанализировали, и выяснилось, что ассоциировать ее правильнее с Платоновым, но тем не менее, для меня общность ее настроения с ремарковским романом "Возвращение" остается совершенно явной ))
Вот здесь я об этом немного писала: http://www.19august93.nsarchive.ru/think/626 (пятое сообщение топика). |
|
Галилео
Спасибо за сообщение, обязательно найду и прочитаю интервью Дианы. А то ведь совсем не знал про этот факт :) Да, вполне вероятно, что к Ремарку отношение и не имеет, простое совпадение. Но совпадение замечательное. И, конечно, уходя «в народ», песни обретают новые смыслы и связи, уже без участия автора. :)
Фанни
Да, я читал Ваши и Army размышления о «Бу-Бу», они очень интересны. А контексты самые разнообразные, как вполне совпадающие, так и не очень. Мне хотелось показать именно «присутствие» ремарковских образов и мотивов в поэзии ДА. Говорить о «влиянии», думаю, не совсем правильно – наверняка сама Диана не задумывалась ни о какой связи с классикой, когда писала то, что здесь цитировалось. Просто само так получилось :)
Да, а для меня самое «ремарковское» стихотворение Дианы Арбениной – это «чинаски».
|
|
Просто жизнь...